Три. Два. Один. Вертолёт Аманды Уоллер плавно садится на крышу какого-то неприметного здания на окраине Готэма с единственным пассажиром на борту. Шелестящие лопасти не сбавляют темпа; пассажир не нуждается в том, чтобы его ожидали. Когда дверь с грохотом распахивается, наружу выходит разукрашенная Харли Куинн — личность в Готэме общеизвестная. Да и не только в Готэме, а давно уже и за его пределами: стоило только Уоллер вклиниться в политику со своим Отрядом Самоубийц, как все несчастные, павшие жертвой её эксперимента, мгновенно обрели небывалую популярность.
Харли быть в центре всеобщего внимания нравилось: она не стеснялась демонстрировать себя напоказ, но в глубине души лелеяла слабую надежду на то, что однажды сможет выбраться из-под пагубного влияния своего временного начальника. Впрочем, ей не привыкать — выполнять чьи-то приказы у неё получалось лучше всего на свете.
Вертолёт поднялся в воздух ровно в ту же секунду, когда Харли вытащила вторую ногу: покружив немного над крышей, он скрылся за тяжёлыми тучами. Постояв с минуту на крыше, героиня сегодняшнего романа сверилась с наручными часами (подарком Джокера, кстати говоря, так сентиментально хранившемся ей и по сей день) и, пожав плечами, медленным шагом направилась к лестнице, ведущей вниз. Уоллер, как ни странно, решила поручить очередное задание именно ей; на сей раз оно не было таким уж самоубийственным, но для самой Харли не сулило ничего хорошего. Она снабдила её всеми необходимыми данными, выделила микронаушник и не забыла активировать бомбу, вживлённую в шею её подопечной. Разумеется, без подобных строгих мер контроля Харли давно бы и след простыл, но так как она чересчур пеклась за свою очаровательную задницу, приходилось быть паинькой.
Свернув по незнакомой ей улице направо, — странно, Харли казалось, будто в этом городе она уже успела изучить каждую трещинку — она мигом обнаружила объект своего наблюдения. И притаилась, с горящим взором осматривая фигуру того, с кем ей предстоит иметь дело сегодня.
После нескольких минут Харли заключила, что парнишка довольно славный, и зачем он понадобился Уоллер — совсем непонятно, однако её мотивы часто трудно было объяснить, поэтому стоило принять её очередное задание, как должное. И только она решила выйти из своего своеобразного прикрытия, как чей-то бэтаранг прилетел прямиком в её биту.
— Ну вот обязательно было именно так начинать? — обиженно буркнула Харли, цепляясь за кусок деревяшки и с силой вытаскивая его из повреждённой биты. Уоллер непременно подберёт ей другую, только именно эта была у Куинн в почёте, а теперь её можно было только отправить на помойку. Итак, знакомство началось явно с плохой ноты, хотя терять надежду ещё было рано. Слишком рано. — Ты не ошибся, сладенький. Это я, собственной персоной.
Расплывшись в широкой улыбке, — ведь её настроение могло поменяться буквально за секунду — Харли поклонилась, будто ожидая аплодисментов. Для неё весь этот разговор был не более чем игрой, из которой она не собиралась выходить проигравшей.
И она непременно сказала бы Дюку Томасу что-то ещё в её же духе, однако в этот же момент динамик взорвал грозный вскрик Уоллер. «Что за чушь ты несёшь, Куинн? Живо соберись, не то в камеру возвращаться будет некому!».
— Она така-а-а-я зануда. — закатив глаза, посетовала Харли. — Уоллер хочет знает всё. Кто ты, что ты, чем ты дышишь и откуда взялся. То есть, всё. Ну, ты понимаешь. — а ведь она так хотела прелюдий!