Люди всегда тянутся к прошлой жизни. Даже когда мы уверенно идем, что-то или кто-то тянет нас назад. Так мало тех, кто может похвастаться тем, что они не оглядываются. Делают все, лишь бы их будущее приближалось. Я не могла этим похвастаться, ведь многие годы хваталась за Стива. Меня раздражало любое упоминание о том, что между нами было. Ведь из чужих уст это всегда звучало грязно и так, будто все это было просто интрижкой. Роджерс не был как все мужчины. Его неумение общаться с девушками сначала раздражало. Помню мне даже хотелось треснуть его за "почему такая красивая девушка работает агентом". Этот вопрос всегда заставлял мои кулаки сжаться, а временами и пройтись по лицу задающему его. Но Стив был так смущен тем, что сказал. Его тараторенье слов, в попытках объясниться, вызвали у меня улыбку, которую мне было сложно скрыть. Такое поведение удивляло, мне стоило привыкнуть к невежеству мужчин, даже в то время, когда слово "джентльмен" все еще имело значение. Мне не нравилось, что наше прошлое было достоянием всех. Все эти радио эфиры, где меня выставляли глупой девой, которую вечно нужно было спасать, никак не помогали справиться с болью утраты. Они лишь делали хуже, заставляя мои мысли снова и снова возвращаться к тому моменту, когда Стив обещал мне танец, но не договорил, ведь самолет ушел под воду.
Все это нещадно тянуло меня в прошлое. Мне составило огромных трудов проститься с ним и идти вперед. Временами легче закрыться от всего мира, лишь бы он не приносил еще больше боли. Я прошла через все это и не хотела подобного для Стива. Он действительно заслуживал лучшей жизни. Самое главное, что бы он не проворонил свой момент, а то Роджерс любит опаздывать.
Мне не удается побыть одной, ведь стоит только удобно улечься, как Стив просыпается. Вижу на его лице улыбку. Мне кажется она всегда на нем, стоит ему прийти ко мне. Как всегда вежлив и воспитан. В 21 веке это, к сожалению, не в почете. Мне долго пришлось бороться с собственными внуками, которые никак не хотели запоминать элементарные правила этикета. Ох уж эти мальчишки. Насмотрятся телевизора, а потом их не переубедить, что подобное в обычной жизни невозможно. Хуже стало, когда стали появляться мстители. Одним из первых был  как раз Роджерс.  Люди как завороженные смотрели на них. Прекрасно понимаю каждого, когда люди с обложек комиксов становятся настоящими, а трюки из кино выглядят детской игрой, невольно задумываешься о том, а способен ли ты на подобное? К сожалению, чаще всего ничем хорошим это не заканчивается.
Я не смогу вспомнить дословно все наши разговоры после пробуждения Капитана. Моя память уже не была такой, как в 20 или 30. Тогда мне без проблем удавалось запоминать сложные кодировки и затем беспрепятственно повторять их. Сейчас же я еле-еле удерживала в уме имена медсестер. Хотя называть их вертихвостками было куда удобнее и правдивее. Мне бы хотелось, что бы в голове оставалось больше, чем размытые воспоминания. Но возраст берет свое и я уже смирилась с тем, что мне пора на покой. Просто кто-то наверху еще не хочет забирать меня, оставляя в бренном теле для каких-то целей.
А, правда, как я себя чувствую? Задумываюсь, понимая, что нет в теле привычной вялости. Да, я была уставшей, но казалось от этого меня спасут хорошие 8 часов сна и тарелка горячего супа. Я ощущаю переутомленность, но никак не физическую слабость. Это состояние все еще беспокоит меня, но решаю подумать о данной проблеме чуть позже.
- Мне 93, Стив. Я чувствую себя отменно. – я бы рассмеялась после собственной не очень удачной шутки, да вот смех застрял в горле. Кажется, у меня начались голосовые галлюцинации. В моем голосе не было привычного дребезжания. Слова выговаривались куда легче, чем обычно. Не нужно было собирать силы, дабы продолжать говорить. Это было нечто невероятное.
- Расскажи лучше, как у тебя дела. – все еще пытаюсь избавиться от этого странного наваждения. Уверенна, рассказы Роджерса отвлекут меня от неожиданно появившейся паранойи. Тем более что мне нравится слушать его. Голос Стива был последним, что я запомнила и слышать его сейчас было как чудо. Понимаю, что, скорее всего он не договаривает мне многое. Кэп не был человеком, который станет жаловаться на судьбу, хотя ему наверняка трудно.
  Мое горло пересохло. Решаю попить, пока мужчина начнет говорить. Обычно для этого мне нужна была помощь. Я долго отгоняла от себя родственников и персонал, которые пытались делать за меня те вещи, которые я должна была совершать сама. Было сложно признать, что мне действительно нужна чья-то помощь. Со временем я с этим смирилась, не без боя, конечно. И вот сейчас, впервые за долгое время, я чувствую, что вполне могу и сама справиться. Тянусь к стакану с водой, что стоит у тумбочки, но резко замираю, стоит моим глазам увидеть собственную руку. Шок и неверие наверняка сейчас отразились на мое лице. Может у меня агония, вот я и вижу то, чего нет? Передо мной была молодая кожа. Не было и морщинки или пигмента, свойственного людям моего возраста. Мне невольно хочется поднять панику, но стоит сделать пару глубоких вздохов и я тут же привожу себя в норму.
Пить мне резко перехотелось. Я была немного растеряна и сбита с толку. Подобное мне никогда не нравилось и данный момент не был исключением. Машинально поднимаю руку, дабы убрать волосы, что выбились вперед после моих ворчаний. И меня ожидает новая порция неверия. Мои волосы стали куда длиннее, чем были. Почему-то этот факт отчетливо отпечатался в моей голове. Медленно и осторожно беру прядь и тяну ее вперед, дабы она предстала перед глазами. Резко выдыхаю, когда вижу их цвет. Не осталось и следа от седины.
- Что происходит? – спрашиваю скорее саму себя, нежели Стива, который наверняка думает, что я просто сошла с ума. А быть может я и правда уже умерла? Какова вероятность, что мой рай та жизнь, которая могла бы быть у меня? Рядом со Стивом, не переживая о том, что его больше нет рядом. Это казалось так же невероятно как то, что все в моем теле кричало о вновь наступившей молодости.
Оглядываю комнату и понимаю, что в ней нет ни одного зеркало. Я сразу заметила различия, но списала их на собственную память. Теперь же отчетливо понимаю, что со стен были сняты все зеркальные предметы.
Пытаюсь подняться, но все эти капельницы и приборы не позволяют мне этого сделать, резко возвращая на место. Невольно хочется начать ругаться, но вместо этого ворчу себе под нос, что прибью человека, сконструировавшего эту адскую машину. И в этот момент меня осеняет. Поворачиваюсь к мониторам, что показывают состояние моего здоровья.
Кидаю предупреждающий взгляд на Роджерса. Даже если у меня психоз, мне нужно разобраться в этом самой и ему лучше не лезть. Не без труда вытаскиваю из себя иголку через которую в мой организм попадают препараты, снимаю датчики и кидаю их в сторону. Теперь мне было удобнее двигать экран так, что бы иметь возможность поймать собственное отражение. И то, что я увидела, заставляет меня еще больше усомниться в собственном разуме. Невольно трогаю свое лицо, понимая, что  оно мое. На меня смотрела я, но только лет на 60-70 моложе.
- Как это возможно? – слова невольно слетают с моих губ. Мне было известно об эксперименте проведенном на агенте Колсоне. Узнала я о нем лишь, когда все было уже сделано и как-то повлиять на решение по его воскрешению не было никакой возможности. Даже прикованная к кровати, я не могла так просто устраниться от дел ЩИТА. Тем более, когда речь шла о таких вещах. Не знаю какого ему было вернутся с того света, но мертвые должны оставаться мертвыми, какими бы гениальными умами они не были.